Круиз

Однажды Рустем Марсович поднялся на борт большого корабля и поехал в круиз. Расслабившись и не чувствуя над собой тотального надзора супружницы Анны, он тут же познакомился с некой барышней с которой коротал вечера в кают-компании, на палубе и даже в машинном отделении не брезговал. А супружнице своей строчил милые эсэмэсочки о красоте краев заморских.
В один из дней на море приключился сильный шторм и барышню, ожидавшую Рустема Марсовича в привычном месте, смыло за борт порывом ветра. Это обстоятельство ничуть не расстроило Рустема Марсовича, тем более что путешествие уже подходило к концу, как собственно и выделенные на него финансы.
В тот же день Рустем Марсович так и написал супружнице Анне: "Сегодня некую барышню смыло за борт, так как, видимо, ее стало мутить и она вышла на палубу в неподходящий момент." А про то что это он с ней мутил почти целую неделю, Рустем Марсович опустил. Вместо этого он добавил смайлик "Сердечко" и в конце дописал "целую, ваш РМ".

А все почему? А потому, что ветер свободы полезен не всем. Может и крышу сорвать, и с палубы сдуть.

Окончание

- ...И тогда я плюнул на руки, взял больую швабру и помыл пол. - закончил свое повествование Рустем Марсович.
- А нет! - тут же исправился он - Я плюнул на швабру, взял себя в руки и никакого пола не мыл!
- Хотя постойте-ка, все было совсем не так! - продолжал вспоминать он. - Я плюнул на пол и без всякой швабры стал мыть его руками.
- И все же не совсем точно, - продолжал поправлять себя Рустем Марсович. - Пол был уже вымыт когда мои руки наткнулись на заплеваную швабру! Да? - с надеждой спросил сам у себя Рустем Марсович.
- Нет! Опять нет! Что за чертовщина! - уже не на шутку разнервничался он. - Точно был пол... и была швабра... а вот руки... плевал ли я на них? Хотя постойте, что ж это я на руки плевать бы стал? Плевал я на либо на швабру, либо на мытье полов и, что более вероятно, на второе. Хотя... я мог бы плюнуть и на пол, но скорее всего, я бы так не поступил... А я же поступил, да еще со всеми пятерками! Значит так вот все и произошло.

В длинных историях Рустему Марсовичу особо не удавались окончания. Они его только запутывали. Поэтому рассказывать длинные истории он не очень любил. Он предпочитал любить свою супружницу Анну и рассказывать ей всякие небылицы - в них-то запутаться было не так страшно.