Любители бега

Одажды Рустем Марсович и его супружница Анна решили заняться спортом. И начать они решили, как ни странно, с бега трусцой.
Рано утром в парке появились две фигуры с заспанными глазами и растрепанными волосами. Фигуры изображали бег. Рустем Марсович был в старой майке «Динамо» и красных спортивных трусах, а Анна в спортивной кофте с надписью «I hate jogging!», которую Рустем Марсович как-то привез ей из-за границы. Что на ней написано Анна не знала, и думала, что это что-то связанное с йогой. А йогу она не любила, так как само это слово казалось ей йодовито-колючим.
- Какая-то не важная у вас трусца, - зевая, обратился к супруге Рустем Марсович.
- Да и у вас, я посмотрю, не лучше, - парировала Анна, с трудом фокусируясь на парковой дорожке.
- А куда мы бежим? – поинтересовалась Анна.
- Ну, то, что мы бежим, а не лежим – это уже хорошо! – ответил Рустем Марсович, - А бежим мы ясно куда – к здоровью!
- Знаете ли, дорогой мой Рустем Марсович, мой организм, кажется, с вами не согласен.
- Так это поначалу всегда так! Вот намедни, к примеру, мой организм тоже пить, было отказывался…
Тут, неожиданно, навстречу им выбежал Тимофей Валерьевич.
- Здравствуйте Тимофей Валерьевич! – хором промямлили супруги.
Но, то ли Тимофей Валерьевич был очень сосредоточен, то ли вид Рустема Марсовича и супружницы Анны не очень способствовал узнаванию, в общем, он их не заметил и пробежал мимо.
- Что-то Тимофей Валерьевич сегодня задумчивый какой-то, - констатировала факт Анна.
- Хех, не мудрено! – ответил Рустем Марсович, - Он же вчера на дне рождения был. Был да пил! А что пил? Пил, разумеется, коньяк! Вот как! Тут еще не так бегать начнешь, после бессонной ночи, да серьезной коньячной дозы.
- А мы с вами как бегаем? – спросила Анна.
- Мы бегаем на трезвую голову и здравый ум! – вывел Рустем Марсович, - И никак иначе!
- А долго нам еще бежать?
- Пока здоровья дух и мудрость мы не обретем!
- Мне кажется, нам до этого очень далеко бежать надо.
- Сей бег лишь внешний раздражитель, душа же отвлекаться не должна. И эйфория скоро к нам явится, и лишь тогда познаем мы всю радость бытия.
- Рустем Марсович, вы курили? – спросила Анна.
- Нет, - ответил Рустем Марсович, - похоже, мне явилась эйфория.
- И как она?
- Офигительно! Офигительно! – закричал Рустем Марсович. Он закружился, раскинув в стороны руки, и упал в мягкую траву.
- Я тоже, я тоже хочу эйфорию! – кричала Анна и бегала вокруг Рустема Марсовича, который катался по траве и хохотал. Но почему-то к ней эйфория не приходила.
Когда Рустема Марсовича отпустило, он остановил, прыгающую вокруг него, супружницу Анну и произнес
- Ну, хватит на сегодня, пойдемте домой.
- А как же моя эйфория? – не унималась Анна.
- Как нибудь в другой раз… Как-нибудь в другой раз… - задумчиво произнес Рустем Марсович, и ему показалось, что эту фразу он говорит не впервой.
- В следующий раз я обязательно дождусь вас, и мы ощутим ее вместе. Ведь мы еще только начали бегать трусцой, все еще впереди. А это ведь целый мир, целая наука! Вы только представьте, эйфория вдвоем, втроем (кстати, я могу пригласить Тимофея Валерьевича), парко-эйфория, садо-эйфория, беговые трусы из латекса для более чувственной эйфории, кеды с пупырышками, и даже шипами, для любителей острой эйфории, наконец, плетка для более быстрой трусцы! Трусцить не перетрусцить!
- Так ведите же меня скорее к этим великим знаниям, дорогой мой Рустем Марсович! – возбужденно закричала Анна.
- Всенепременнейше! – ответил Рустем Марсович и они, обнявшись, побрели вперед, то есть назад, к дому.